Иногда страны приходят к хорошей политике только после исчерпания всех имеющихся альтернатив. Так было с запоздалым выбором Австралии в этом месяце после многих лет политических споров о новом «трезвом, но небесчувственном» подходе к решению проблемы лиц, прибывающих по морю и ищущих убежища.
Суть проблемы, — и то, что сделало ее международным вопросом, а не просто внутренней австралийской проблемой, — состоит в том, что потенциальные беженцы (в основном из Афганистана, Пакистана, Ирака, Ирана и Шри-Ланки) умирают в огромных количествах. Только за последние три года утонули более 600 мужчин, женщин и детей — и это только зафиксированные случаи — при попытке совершить длинное и опасное путешествие к австралийским берегам в часто ветхих лодках контрабандистов из Юго-Восточной Азии.
Общее число лиц, прибывающих морем, — более 7000 в год, — остается небольшим по сравнению с другими целевыми направлениями; годовой показатель для таких беженцев в Европу из Северной Африки приближается к 60 000. И заявления на предоставление убежища со стороны тех, кто добирается до Австралии любым путем, составляют лишь малую часть от общего числа таких заявлений, с которыми ежегодно сталкиваются Европа, Соединенные Штаты и Канада.
Но моральные, юридические и дипломатические вопросы, которые возникают при борьбе с нелегальной миграцией в Австралии, являются столь же сложными, — а внутренняя политика столь же токсична, — как и в других странах. Поэтому то, как правительство Австралии решает эти проблемы, находится в настоящее время под пристальным вниманием.
На международном уровне у Австралии была заслуженная репутация благопристойного отношения к вопросам беженцев. Она приняла 135 000 вьетнамских беженцев в 1970 году — значительно большее количество в расчете на душу населения, чем любая другая страна, в том числе США — и с тех пор сохраняла свой статус одной из лучших двух или трех стран, принимающих переселенцев.
Но огромный ущерб был нанесен в 2001 году, когда правительство тогдашнего премьер-министра Джона Говарда отказало во входе в австралийские воды норвежскому грузовому судну MV Tampa, на борту которого находились 438 спасенных афганцев с аварийного рыболовного судна. Как бывшему министру иностранных дел, находившемуся в то время в Европе, мне никогда не было так стыдно за мою страну.
К сожалению, считается, что жесткие сердца способствуют установлению хорошей внутренней политики. «Заворачивание лодок», «тихоокеанское решение» по отправке прибывших беженцев на обработку в соседние Науру и Папуа-Новую Гвинею (ПНГ), а также драконовские условия для тех, кому разрешили остаться до определения статуса, были — и есть — популярной позицией консервативных партий Австралии.
С другой стороны, обращение в обратную сторону этой политики Лейбористской партией после 2007 года, из лучших гуманитарных соображений, было воспринято как предложение глупого поощрения для «проходящих без очереди». Эта воспринимаемая слабость является ключевым объяснением того, почему бывший премьер-министр Кевин Радд (которым восхищались лидеры «Большой двадцатки» и другие мировые лидеры) был свергнут своими коллегами по Лейбористской партии, и почему его преемница Джулия Гиллард (правительством которой восхищаются за экономическое управление) по-прежнему глубоко непопулярна.
С недавним наплывом лодочников страх перед большим количеством утоплений, а также тем, что национальная политика станет еще более кровавым спортом, чем обычно, правительство Австралии, наконец, нашло переключатель: доклад группы экспертов, в том числе бывшего министра обороны, главы МИД и адвоката беженцев. Группа предложила новый, полностью интегрированный пакет мер, направленный на сокращение факторов «отталкивания» и «притяжения», управляющих потоками беженцев. Также ее доклад, наконец, помог правительству и оппозиции найти общий язык.
Стимулы, направленные на то, чтобы заставить лучше работать регулярные пути миграции, будут включать в себя незамедлительное увеличение ежегодного гуманитарного приема Австралией, его удвоение в течение пяти лет (до 27 000), а также удвоение финансовой поддержки регионального иммиграционного потенциала. В то же время лица, ищущие убежища, будут специально сдерживаться от совершения опасных морских путешествий, не получая от этого никакой выгоды: их, по крайней мере, в ожидании переговоров по усовершенствованию региональных соглашений Юго-Восточной Азии, будут направлять в Науру или ПНГ, чтобы ждать там своей очереди.
Эффективное региональное сотрудничество — чтобы обеспечить быструю и упорядоченную обработку, урегулирование или возвращение — будет иметь решающее значение для долгосрочного успеха пакета этих мер. Это означает развитие базы сотрудничества балийского процесса, которая была согласована в 2011 году министрами, представляющими все соответствующие источники, страны транзита и назначения в регионе и за его пределами, в том числе — что особенно важно — Индонезии и Малайзии (ключевых транзитных стран на пути в Австралию).
Присоединившись или нет к Конвенции ООН о статусе беженцев, эти государства согласились работать друг с другом и с верховным комиссаром ООН по делам беженцев по всем ключевым вопросам. Они будут стремиться к прекращению незаконного провоза людей; давать лицам, ищущим убежища, доступ к последовательным процессам оценки и механизмам (которые могут включать в себя региональные центры обработки); находить долгосрочные решения по поселению тех, кто получил статус беженцев; а также обеспечивать должным образом возврат на родину лиц, признанных не нуждающимися в защите.
Профессиональные скептики в Австралии утверждают, что трудно представить, что какие-нибудь наши соседи по Юго-Восточной Азии, включая Индонезию и Малайзию, будут принимать усилия, чтобы помочь решить проблемы беженцев в Австралии, даже при условии, что правительство Австралии будет оплачивать большую часть расходов. Но министры стран-участниц балийского процесса уже согласились, что это проблема каждого, а не только Австралии.
Скептики также игнорируют тот факт, что ни одно правительство не захочет подставить под угрозу свою международную репутацию, — как поступила Австралия в случае с Tampa, — проявив равнодушие к ужасающим потерям в море. И они полностью упускают из вида инстинкт общей человечности, который действительно превалирует, когда политикам дают, как сейчас, практическую, доступную и нравственно целостную стратегию, чтобы избежать дальнейших страшных человеческих трагедий.
* * *
Гарет Эванс — бывший министр иностранных дел Австралии (1988-1996 гг.), почетный президент Международной кризисной группы (2000-2009 гг.). В настоящее время ректор Австралийского национального университета.
Материал публикуется в рамках сотрудничества газеты «Зеркало» с Project Syndicate
(Пока оценок нет)
