Выборы в Верховную раду Украины при всей важности для развития внутреннего положения все больше приобретают внешнеполитический аспект. Так получилось, что на бывшем пространстве СССР демократия в полной мере бесповоротно утвердилась только в странах Балтии. Остальная территория разделилась на авторитарные режимы в Центральной Азии, Беларуси, стремительно приближающейся к ней России, и переходные. К последним можно отнести Украину и Молдову. В них сохраняется хоть какая-то оппозиция, и происходит острая внутренняя борьба. Налицо авторитарные тенденции нынешней украинской власти и попытка утвердить порядки, близкие к российским.
При всей важности внутреннего фактора и его определяющего значения для развития политических процессов в Украине следует отметить серьезное влияние внешнего воздействия. Соседи, как ближние, так и дальние, весьма заинтересованно следят за ходом избирательной кампании.
Выдающийся польский философ Лешек Колаковский в своих произведениях отмечал важность для Польши и всей Европы демократическое развитие Украины и Беларуси. Причем первой он отводил определяющую роль в том, чтобы на постсоветском пространстве утвердилась демократия. Не только у него, но и других мыслителей, а также политологов, отметим Збигнева Бжезинского, отмечалось, что демократическая Украина станет поворотным пунктом окончательного отрыва от всего советского. И, конечно, это поставит крест на возрождении в любом виде российской империи. Кстати, тот же Колаковский неоднократно подчеркивал, что именно Украина станет примером для России в переходе к демократии.
Несмотря на то, что такие тезисы горячо оспариваются не только провластными, но и рядом либеральных российских деятелей, опыт «оранжевой революции» 2004 года показывает, что это действительно так. Да и жесткая политика Кремля в отношении Украины связана именно с этими обстоятельствами. Даже тень развития демократии в Киеве в то время настолько перепугала российский истеблишмент, что задача возвращения юго-западной соседки в лоно союзов и пространств стала просто idee fixe для Путина.
По понятным причинам весь период независимого существования украинского государства стал объектом борьбы между центрами сил: Европы вместе с США и России. Соответственно, это стало предметом острой внутренней политической борьбы с очевидным привкусом желания украинских власть имущих извлечь из этого максимальную выгоду. Отсюда газовые коллизии и многое другое. По мере того, как неоимперские тенденции в политике Москвы приобретали все более отчетливые формы, значительная часть украинской элиты стала дрейфовать, с известными отклонениями, в западном направлении. Соответственно, в Белокаменной быстро оценили эту опасность и начали предпринимать ответные действия.
Геополитическая роль Украины не исчерпывается пересечением интересов России и Европы. Не менее важна она и в Азово-Черноморском регионе и тем самым и на Южном Кавказе. Достаточно вспомнить скрежет зубовный России во время Кавказской войны и обвинения в участии мифических украинских наемников на стороне Грузии. Даже военно-технический аспект в виде поставок украинских вооружений в Грузию и Азербайджан вызывает просто приступ падучей в Москве. А если роль Украины значительно усилится, не только в военно-техническом, а в экономическом и политическом аспектах, то от одной этой мысли многие в Белокаменной прибегнут к медицинской помощи. И не вступление Украины в НАТО пугает московских политиков. В конце концов страны Балтии в альянсе, и ничего — стоят на месте Москва и Санкт-Петербург. Именно демократический вектор развития в Киеве и есть для Путина и Ко главной опасностью для их власти.
И если в Киеве победят демократические силы и развитие, в том числе и экономическое, будет достаточно быстрым, то как региональная держава она займет подобающее ей место. Естественно, что это никак не входит в планы Москвы, которой и так приходится мириться со все возрастающим сопротивлением ее влиянию среди стран, которые она хочет считать исконной зоной своего влияния. Пока такое противостояние носит политический и военно-стратегический характер, так или иначе Москва с этим справляется. Хотя потеря Грузии и сложности с Азербайджаном следует отнести к очевидному проигрышу. А если Южный Кавказ больше будет ориентироваться на усиливающийся Киев, то перспектива у Первопрестольной, скажем прямо, неутешительная. Такие ветры могут поколебать даже такого союзника, как Армения. В Ереване быстро найдутся те, кто захочет несколько ослабить удушающие объятия большого брата. Глядишь, и дело урегулирования проблемы Нагорного Карабаха сдвинется с мертвой точки, как только рука Москвы укоротится.
Сказанное в еще большей мере относится к Беларуси. В 2005 году в беседах с автором белорусские оппозиционеры с большой надеждой ждали именно такого развития в Украине. По ряду причин, в том числе и психологического характера, такой украинский пример был бы гораздо более весом во влиянии на внутреннюю белорусскую политику. Не случайно очень беспокоился бацько Лукашенко. Некоторые оппозиционеры в Минске вполне серьезно рассматривали вопрос создания в Киеве центра белорусской демократической эмиграции. Кстати, таким же образом рассуждали и в Москве. Как тем, так и другим даже с учетом исторических аспектов столица на Днепре была гораздо предпочтительней Варшавы или Вильнюса. Тогда не получилось, но идея не потеряла актуальности.
Дело за малым — обеспечить истинно демократический вектор развития политической ситуации в Украине.
Как мы уже говорили, определяющим будут внутренние факторы. Мы же остановимся на еще одном внешнем по отношению к украинским выборам аспекте — западном, как европейском, так и американском.
Вот здесь есть большие проблемы. Хотя из Брюсселя, Страсбурга и Вашингтона раздаются сердитые голоса, принимаются грозные резолюции по поводу нарушения демократических норм, избирательного правосудия, тем не менее, реальная политика существенно отличается от создаваемого информационного шума.
Когда возвратившийся после подписания мюнхенского соглашения, отдавшего Чехословакию на растерзание Гитлеру, премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен на аэродроме в Лондоне заявил, что I believe it is peace for our time, у нас не совсем точно переводят как «Я привез вам мир», Уинстон Черчилль сказал ему:»Вы потеряли честь и получите войну». В Европе достаточно много тех, кто хочет умиротворения России за счет ее постсоветских соседей. Находят исторические и экономические причины, чтобы уклониться от принятия достаточно жестких мер против душителей свободы слова и демократии в Украине.
Сейчас известно, что твердая позиция Лондона в первую очередь, а с ним и Парижа, остановила бы Гитлера и Европа не испытала бы ужасов Второй мировой войны. Агрессоры и авторитарные правители понимают только твердый язык, подкрепленный конкретными действиями. Нужно не грозить пальчиком санкций в отношении тех в Киеве, кто конкретно виновен, а они все известны, в политических процессах, преследовании свободной прессы, подготовке и осуществлении фальсификаций на выборах, а опубликовать аналог списка Магницкого. Заодно готовить расследование в отношении происхождения их капиталов и собственности в странах Европы. И если высшие украинские чиновники и олигархи увидят там свои фамилии, то многие зарвавшиеся поумерят свой пыл.
Не следует принимать всерьез угрозы деятелей Партии регионов, что в таком случае Украина повернет в сторону России. Если в европейских столицах находятся такие, кто в это действительно верит, то они плохо представляют ситуацию в стране. Никакого пророссийского поворота нет и не будет, потому что самый крупный украинский банк сейчас не может тягаться со средним провинциальным российским. Металлургических, химических и прочих олигархов их российские конкуренты просто сметут. Не возьмут даже начальниками цехов и менеджерами среднего ранга. И серьезные люди в Киеве это осознают. Они уже сейчас не идут в Таможенный союз, так как прекрасно понимают, чем все закончится.
Защита демократии в Украине — не самая первоочередная задача для европейских политиков. В условиях экономических затруднений многие из них предпочитают пророссийский курс в надежде на экономические преференции и заказы для своей промышленности. Рузвельт закрыл глаза на Голодомор, хотя украинская диаспора засыпала Белый дом телеграммами протеста и требованиями не восстанавливать дипломатические отношения с Москвой. Сиюминутные интересы восторжествовали. Да что говорить, если в английской разведке до второй половины 1940-х гг. не было украинского отдела, а информацию соответствующего содержания об освободительном движении Украинской повстанческой армии (УПА) подавал начальству советский агент Ким Филби. Когда кинулись и поняли, что потеряли, оказалось, что уже поздно. А ведь была реальная возможность хотя бы ослабить «холодную войну» и не ввергать мир в Берлинский кризис.
В некоторых европейских столицах не спешат помогать становлению демократии в Украине, так как опасаются возникновения даже неформальной оси Варшава — Киев, с возможным присоединением к ней и других восточноевропейских государств. Старую Европу беспокоит такая перспектива, и поэтому там предпочитают оставаться сторонними наблюдателями в отношении возможного негативного развития событий в Украине.
Русский поэт Александр Блок в своем стихотворении «Скифы» призывал:»В последний раз — опомнись, старый мир!» Если Запад не протянет руку помощи украинской демократии и авторитаризм победит, последствия не только для Украины, а и России, Беларуси будут очень тяжелыми. Но и Европу они затронут в полной мере. Поймут ли это на берегах Рейна, Шпрее, Сены и Темзы, станет ясно после 28 октября. По крайней мере, на Висле это уже поняли. Будем надеяться…
(Пока оценок нет)
